«Теперь я ненавижу себя в десять раз больше»: чем закончились мои визиты к психологу
Приблизительное время чтения: 8 минут(ы)
Психология Психологические проблемы Психологическая травма Фото: Getty images Содержание: Семья у меня «однополая» — я, мама, бабушка и сестра Марина. Я родилась, когда ей было 17 лет, в 18 она уже уехала из дома, а когда мне исполнилось десять — эмигрировала в другую страну. Мама всегда говорила, что мы идеальные дочери. А потом добавляла: «Вот если бы ты еще, как Мариночка, похудела!» Я действительно была крупным и полным ребенком, и на фоне изящных и миниатюрных мамы и бабушки выглядела неуклюжим слоненком. Я не помню, когда впервые услышала, что Марина «была такой же», но «два года жила между двумя весами, на одних взвешивала еду, на других — себя», и постройнела. По всему дому стояли фотографии сестры — половина из спортзала. Меня никогда не ругали за то, что я ем, но фразу «Мариночка не стала бы это кушать» я слышала постоянно. Попытки худеть я предпринимала много раз, но хватало меня ненадолго. К 25 годам при росте в 170 сантиметров я весила 75 килограмм. Жить это не мешало: я работала, жила с молодым человеком, которого очень любила, занималась беллидансом у преподавательницы, которая пышные формы считала достоинством, а не недостатком, и всегда включала меня в число выступающих танцовщиц. И всё же мне очень хотелось сбросить вес, о том же мечтали родственники. Именно мама посоветовала мне обратиться к психологу: сказала, что ее знакомой известный в нашем городе специалист помог сбросить семь килограмм всего за два месяца. Конечно, мне стало интересно. Я нашла страницу терапевта, начала листать посты, обнаружила запись о том, что он часто работает с полными клиентками, которые хотят похудеть. После этого сомнения отпали — я записалась на прием. Фото: Getty images Во время первой встречи Виктор вел себя дружелюбно: внимательно слушал, улыбался, кивал. Когда я объяснила, что меня беспокоит лишний вес, но я никак не могу от него избавиться, он сказал: «У вас есть два пути. Первый — вы перестаете обращать внимание на то, что думают окружающие, и принимаете себя такой, какая вы есть…» Клянусь, в этот момент я чуть на шею ему не бросилась. Я вдруг поняла, что хочу именно этого — чтобы мама и бабушка перестали доставать меня разговорами про «Мариночку», а жених — намекать, что надо немного похудеть. Но тут Виктор закончил: «…либо взять себя в руки, как следует поработать и получить тело своей мечты». Я проблеяла: «Но можно же принять себя…» — «Оксана, скажите, что изменится в вашей жизни, если вы похудеете?» — «Ну, я начну одеваться по-другому… Буду носить обтягивающие платья…» — «А что сейчас мешает вам их надеть?» — «Люди будут смеяться над толстухой в одежде в облипку». — «Но ведь если вы примете себя, они всё равно будут считать комичной полную женщину в неподходящих ей вещах». Мы общались час, обсуждая многочисленные плюсы стройности. Виктор сказал, что нет никакого смысла тратить два года на поиски любви к себе, когда можно за два месяца сбросить 10 килограмм. Из его кабинета я вышла с заданием сделать доску желаний с образом «новой меня», а также рекомендацией не есть после шести. Фото: Getty images На следующий сеанс я вернулась воодушевленной — весы показали минус один килограмм. Покидала кабинет Виктора я в еще более приподнятом настроении: он очень хвалил меня, одобрил план по ужесточению диеты и сказал, что я доказала свою способность контролировать свою жизнь. Так прошло два месяца: я вычеркивала из рациона продукты, но легко переносила ограничения. Мой энтузиазм подпитывало восхищение окружающих и сессии с Виктором, который умел найти радующие меня слова. Похудеть мне удалось на восемь килограмм — невероятный результат! Проблемы начались на третий месяц: я начала срываться. Однако Виктор меня успокоил: сказал, что ничего страшного не случилось, и даже самые сильные люди имеют право на слабость. Мы обсудили, что может снизить мою тревожность после нарушения диеты — я остановила свой выбор на разгрузочном дне. На следующий сеанс психолог попросил меня принести еду, которую я поглощала во время зажоров. Когда я пришла с пирожными, шашлыком и газировкой, он заставил меня всё это разжевать, выплюнуть в пакет, а потом нюхать и трогать руками. Сначала я отказывалась, но Виктор объяснил, что это аверсивная терапия: любимые блюда начнут у меня ассоциироваться с неприятными ощущениями, и я перестану к ним тянуться. Так и случилось: от вида буше меня подташнивает до сих пор. Фото: Getty images На сессиях мы постоянно обсуждали способы удержать вес. Виктор объяснял, что человек «выглядит на свой образ жизни», и если я брошу тренировки и диету, то снова поправлюсь. «А мы ведь не хотим этого, верно?» — вкрадчиво спрашивал он. Я кивала. Поддерживал меня к тому времени только психолог: мама и бабушка говорили, что я выгляжу больной, а бойфренд жаловался, что мы почти не проводим время вместе, потому что я постоянно пропадаю в спортзале. Самая грандиозная ссора случилась на дне рождении его матери: я согласилась прийти, но отказалась есть вечером. Будущая свекровь очень обиделась, а мы с Олегом по дороге домой сильно повздорили. Он твердил, что один раз можно было отменить свое табу, а я объясняла, что если всем уступать, то никакой диеты не получится. На следующий день день я рассказала об этом Виктору. Он долго молчал, а потом сказал: «Вы всё сделали правильно». И добавил, что ни один алкоголик не завяжет, пока будет оставаться в среде пьющих дружков. Еще через месяц я собрала вещи и съехала от Олега и холодильника, где всегда лежали мороженое и копченая колбаса. Жених был последним «рудиментом» прошлой жизни: со старыми подругами мы перестали общаться еще до этого. Фото: Getty images Я пустилась во все тяжкие. Две тренировки в день? Легко! Лекарство для диабетиков? Дайте две пачки, и плевать, что это половина зарплаты! К Виктору я ходить перестала, не нуждаясь больше в восхищении «простых смертных» — теперь ценной была похвала только тренера или другой фитоняши. За десять месяцев я сбросила почти 20 килограмм и не планировала останавливаться. А потом я сломала ногу и оказалась прикованной к постели. Пыталась заниматься, но надолго меня не хватило. Начались зажоры, которые не прекратились, когда гипс сняли. Даже если мне удавалось удерживать диету, она не давала почти никакого результата. Я попыталась записаться к Виктору, но он просто не принял меня. Сказал, что не может включить в график еще одного клиента. Сейчас я вешу 75 килограмм, как и два года назад. Удерживать их удается только благодаря жестким ограничениям в течение шести дней и читмилу в воскресенье, когда я ем что хочу и сколько хочу. Себя я ненавижу в десять раз больше, чем раньше — после 42-го размера нынешнее тело кажется мне омерзительным. Я потеряла всех своих друзей, общаясь с ними высокомерно, и свою любовь. Я много читала про расстройства пищевого поведения и нарушение образа тела. Я знаю, что у меня — они, и нужна психотерапия, только уже у хорошего специалиста. Но всякий раз, когда я собираюсь записаться на консультацию, внутренний голос говорит мне: «Они внушат, что худеть не надо, и ты навсегда останешься толстой. А мы ведь этого не хотим, правда?» Надеюсь, когда-нибудь он замолчит, и я смогу обратиться за помощью и вернуть себе нормальную жизнь. МарияБогданова Кандидат психологических наук, доцент Тюменского государственного университета, практикующий психолог К сожалению, сейчас очень остро стоит проблема качества психологической помощи. Вот что говорит о том, что ты попала к плохому специалисту: Помни, что главный принцип врачей «не навреди» относится и к психологам. Доверяй своим чувствам: если тебе кажется, что от встреч со специалистом становится только хуже, не бойся его менять. Еще больше интересных материалов — в нашем .
«Мариночка бы не стала»
«У вас есть два пути»
«Вам надо поменять среду»
«Вам надо поменять среду»
Поворот на 360 градусов
Мнение специалиста
